Она не была Шерлоком Холмсом или Эркюлем Пуаро, но действовала довольно умело. Хотя, всё это могло быть просто трюком, который мог бы сработать, а мог и не сработать. В этот раз она попала в цель, но это не значит, что это будет ей удаваться. В этом как раз и будет вариант проверить истинность её наблюдательности.
– Твоя наблюдательность действительно очень шикарная. Мне ещё не приходилось сталкиваться с такими людьми, – продолжил я, – Можешь сказать ещё что-нибудь обо мне, что действительно могло бы меня поразить?
– Могу, – продолжила она, проводя рукой по моей, – Ты хороший человек, но часто слишком быстро бежишь вперёд, не успевая заметить потрясающие детали, которые тебя окружают. Не торопись и узнаешь, что жизнь – гораздо интереснее, чем ты мог представить. Что касается удивления, – она немного наклонила голову, – то всё станет известно в своё время. Если я не сказала чего-то, значит – не время тому.
Она сидела от меня через угол стола. Теперь она отпустила мою руку и села рядом со мной, повернувшись к закату.
– Знаешь, – начала она мягким как вечерний бриз голосом, – Мне кажется, что закат – самая красивая из всех вещей, на которые можно смотреть. На закат тоже можно смотреть бесконечно, как и на огонь, но лишь до тех пор, пока он не погаснет, – она усмехнулась, – Но здесь закаты особые: красивая палитра красно-оранжевых оттенков солнца разливается лучами по синеве воды, бегущей туда, к Солнцу. А голубое небо хорошо передаёт красные оттенки, которые почти скрывшееся за горизонтом солнце выбрасывает вверх, словно не желая уходить. Синеву подчёркивает прохладный ветер, играющий волосами и одеждой – она повернулась ко мне.
Должно быть, лицо моё выражало крайнее удивление, потому что она легко коснулась пальцем у меня под подбородком, словно желая поднять челюсть «с пола». Слова, которые я услышал, действительно были довольно неожиданны. Редко когда люди могут складывать слова в предложения опираясь на собственное окружение сразу, не прерываясь и не делая ошибок в предложениях. Обычно подобные навыки можно встретить у людей более старшего возраста, но никак не молодёжи.
– Вижу, для тебя я – довольно неожиданный человек. Да, я преуспеваю во многих вещах и знаю и умею довольно много. Но к чему пустое хвастовство? Никто не оценит этого. Хотя, иногда удивить людей – приятно, – она жестом указала на меня, словно говоря «вот тебя сейчас, например».
Список её талантов был, очевидно, столь же длинным, как и её ноги. И я чувствовал, что мне предстоит в этом довольно скоро убедиться. Вскоре нам принесли напитки и я сразу попросил счёт.
– Довольно интересно, – сказала она, потягивая свой коктейль.
– Находишь довольно интересным то, что я сразу попросил счёт? – немного удивился я, беря свою чашку с кофе.
– Нет, что ты пьёшь кофе по вечерам, – она улыбнулась одной из своих заразительных улыбок, – Он натуральный, а это значит, что есть кофеин.
В этот раз я действительно думал о чём-то другом – заказал кофе вечером. Даже не знаю, что на меня подействовало, но кофе я пью только утром. Возможно, это последствия встречи с ней во второй раз. Это было в новинку для меня, но я всё же решил попробовать кофе вечером. Тем более, что вечер представлялся довольно интересным. Я оставил примерно половину чашки из расчёта позднего времени.
Прошло совсем немного времени, как она решила поразить меня ещё одним из своих талантов. Я не слишком был бы удивлён их количеству, но разносторонность развития меня не могла не удивить.
– Получил заряд бодрости от кофе? – спросила она невзначай.
Я утвердительно кивнул.
Солнце окончательно село, а официанты уже зажгли светильники. Сейчас в кафе было довольно мало людей, а свободного пространства – хоть отбавляй. Пустые украшенные столики из тёмного дерева окрасились красно-оранжевыми отблесками от псевдосвечей в светильниках. Музыка сменилась на более медленную, словно приглашая людей к себе на расслабляющий танец.
Только сейчас я заметил, что не только блеск в глазах появляется после захода солнца, но и удивительный огненный отблеск и без того огненных волос появляется ночью. Сотни маленьких огоньков искрятся и играют в её волосах, когда она поворачивает голову или оборачивается. Странная аура исходила от неё, но разгадать секрет время ещё не пришло.
– Пора израсходовать немного энергии, иначе до утра заснуть не сможешь. У меня есть предложение. Мне было бы интересно потанцевать с тобой, – с этими словами она встала, протянула мне руку и продолжила, – - Vous dansez, Monsieur? (Вы танцуете?)
Я, продолжая её игру, встал, взял её за руку и ответил:
– Comment pourrais – je vous dire non, Mademoiselle? (Разве я могу отказать Вам?)
Мы вышли на танцпол и закружились в медленном вальсе. Умение танцевать тоже удивило меня. Но не настолько, насколько то, что временами мне казалось, будто я танцую с огнём. С настоящим огнём, который может согревать, а может и обжигать, может быть мягким и еле видимым, а может и пылать, может разбрасывать искры или гореть спокойно, даже умиротворённо.
– Не удивляйся, у меня, как и у тебя – много талантов.
– Я успел это заметить. У тебя их действительно очень много. Должно быть такие люди – очень редкое явление в современном обществе?
– На мой взгляд – нет. Просто люди не умеют в должной мере понимать, что у них действительно хорошо удаётся, поэтому и думают, что талант – дар Небес. Да, это дар, но этот дар при рождении получаем мы все.
– Ты хочешь сказать, что все мы в чём-то талантливы?
– Совершенно верно. Многие наивно полагают, что талант нужен только чтобы петь, танцевать, писать стихи или книги. Они ошибаются! Таланты нужны даже когда чистишь канализацию или гуляешь с собакой, но таланты другого рода. А большинство людей считает, что хороший сантехник – лишь хороший неудачник.
Луч прожектора осветил нас, а ведущий взял микрофон:
– Леди и джентльмены! Сегодняшние король и королева бала выбраны! Я полагаю, что нет нужды в голосовании, потому что сегодня нас посетили настоящие звёзды! Они словно бы упали с небес! Какое счастье, что упали они именно на наш танцпол! Удачи вам, ребята!
Мы стояли в свете прожектора, а вокруг нас собрались, должно быть, все посетители кафе. Как только ведущий закончил свою речь, публика начала аплодировать. Я решил немного подбавить интереса, и, повернувшись к девушке, поцеловал её прямо на глазах у публики в свете прожектора. Глаза её при этом заблистали ещё сильнее.
Я попросил микрофон у ведущего:
– Должен сказать, что это большая честь для нас – стать королём и королевой. Мы даже не надеялись когда-нибудь получить этот столь весомый титул. Но давайте вглядимся в толпу, – луч света, словно по команде побежал по окружавшей нас толпе, – Ведь все вы – короли и королевы! Все вы – совершенства!
Девушка взяла у меня микрофон:
– Что касается дам – все они сегодня – просто неотразимы! А кавалеры – бесконечно галантны!
Толпа начала аплодировать ещё сильнее. Я взял микрофон у подруги и продолжил:
– Итак, теперь мы приглашаем вас всех на танец вместе с нами!
Заиграла хорошая медленная музыка. Мы тоже начали танцевать и незаметно продвигаясь через толпу вскоре оказались на улице.
Несомненно, она представляла собой человека, проводившего многие часы за совершенствованием себя самой, что привело к столь разностороннему развитию талантов. Какие бы области знаний я не называл, она могла хоть что-нибудь рассказать о них. Часто она вступала в оживлённую дискуссию, когда мы оба владели предметом разговора.
Когда я оказывался вне темы она просто рассказывала мне несколько интересных фактов. В моих сильных темах же мы вступали в довольно серьёзные обсуждения.
Её физическая форма выдавала человека, занимавшегося собой. Полагаю, что она должна была преуспеть в нескольких видах спорта, одним из которых, несомненно, были бы шахматы.
Из её поведения можно было сделать вывод, что она хорошо чувствует окружающий мир и легко и непринуждённо движется в нём. Ей было совершенно нетрудно протанцевать целый час, а затем пойти гулять на два часа, ни разу не присев. Подобная выносливость характеризовала так же и её ум – философские темы мы переставали обсуждать когда я уставал думать об этом. Её же совершенно нельзя было смутить, чем бы то ни было.
Она была готова к любой ситуации. Подходящий предмет словно по волшебству появлялся у неё в руке. Ничего не было для неё неожиданностью, словно будущий день был расписан у неё в дневнике и она лишь собирала необходимые вещи и знания, готовясь к нему вечером.
Вернувшись домой я сделал несколько довольно обширных записей в дневник и, завернувшись в одеяло, заснул. Я, хоть и писатель, но по натуре – «жаворонок», а долгие ночные посиделки совершенно выбивают меня из сил. Нельзя сказать, что они совершенно ни к чему – на них я узнаю множество фактов, но они так же утомляют меня.